К 50-летию Самотлорского месторождения: Большагин Евгений Васильевич

Большагин - личность, что называется, особой закалки, из разряда «человек-легенда». На его глазах обустраивался Самотлор и рос Нижневартовск.

- Евгений Васильевич, как давно вы живете в Нижневартовске? Стал ли для вас этот северный край родиной?

- В феврале 2015 года исполнилось 50 лет, как я живу в Нижневартовске. В 1965 году я приехал сюда. По документам 2 февраля выехал из Башкирии. И пришлось задержаться в Тюмени, неделю не могли вылететь. Так что на работу вышел 19 февраля. Думал тогда, как все: «на три года, а там видно будет». Да задержался…

Через пять лет машину купил. Потом сын 10-й класс закончил, стал поступать в лётное училище. А там год-другой уже и дочь школу закончила. Затем дети семьями обзавелись, внуки родились. В 1975 году я привез сюда родителей, отец ушел в 1983 году, мама позже. Сын сейчас на пенсии, дочь и внук – нефтяники, еще один внук занимается автоматикой. Так вся жизнь, как на ладони. Знаете, как говорят, где родные тебе люди живут – там и родина.

- Евгений Васильевич, какой была ваша первая встреча с Самотлором? Как она состоялась?

- Когда приехал, то принял участок на Баграсе, это был поселок, которого сегодня уже нет. Там тогда располагалась экспедиция, работники которой на неделю улетали на вертолете на Самотлор. Мне тогда казалось, что Самотлор – это где-то очень далеко, в заоблачных далях. А он оказался всего в 25-ти километрах от промысла. Мне впоследствии дважды пешком приходилось возвращаться с Самотлора. Но тогда восприятие месторождения было иным, словно это где-то в конце света. Связи там с внешним миром не было. Даже радио не работало. Помнится, был такой небольшой приемник «Алмаз», так многие его безуспешно пытались настроить. Начальник НГДУ Владимир Иванович Осипов покрутил его тогда и говорит: «Выбросить!». Но мы его ночью проверили – ловит! Вот по ночам немного и удавалось радио послушать.

Помнится, кто-то привез журнал из Америки, а в нем статья была о том ,что русские не выйдут на Самотлор до 2000 года. А мы уже в 1981 году миллиард тонн нефти дали. В 1986 году – 2 млрд тонн. Было время, когда суточная добыча по НГДУ составляла – 500 тысяч тонн в сутки. За двое суток – миллион тонн нефти – это же целое озеро! Такая нефть была!

И все это в непростых условиях. Помню, в 70-е на вертолет не успеешь – жди 4 дня. На ручей ходили за чистой водой особым образом. Берешь охапку дров и из них впереди себя тропинку выкладываешь… и так все 150 метров. Оборачивались за 2 часа. И никто ни разу с полным ведром не пришел. Все непросто доставалось. Но у человека огромный запас прочности. Трудности сплачивали.

Работал я, как и многие, без выходных, от отпуска до отпуска. Кузоваткин, помню, в субботу–воскресенье приедет на промысел, а я там. Он мне шуткой говорит: «Ты, наверное, в обычные рабочие дни не дорабатываешь?..» А нам тогда вечно 24 часов в сутки не хватало – работы было непочатый край.

Вот так почти 48 лет я проработал на Самотлорском месторождении, так вся жизнь прошла…

- Когда Вы приехали сюда, то уже имели представление о процессе нефтедобычи?

- Конечно, сюда приехал не новичком. Закалка рабочая уже была. После Ишимбайского училища 9 лет отработал – оператором, помощником мастера, технологом. За 9 лет - 34 грамоты – награда за труд. Но везде всегда своя специфика. Вот и на Самотлоре она своя. Здесь тогда собрались специалисты со всей страны. Начальник НГДУ был с Сахалина, Альхамов из Башкирии, Кузоваткин – из Куйбышева. И когда все начиналось, каждый свою струнку тянул, но при этом общий язык мы всегда находили.

- Самотлор – это был молодежный участок?

- Знаете, многие были старше меня на 10 лет, другие – младше на 10 лет. Молодые всегда были рядом со старшими и опытными. И быстро сами росли. Вот не так давно на одном из мероприятий встретил Альберта Бектимирова. Я когда-то принимал его на работу. Ему было тогда 18 лет. А он уже сам дед! Всю жизнь в нефтяной сфере проработал. И мы со всеми всегда тепло встречаемся, есть, кого и что вспомнить, много общих знакомых по Самотлору. Наши нефтяники до сих пор как одна семья. Мне вообще везло по жизни с людьми, которые встречались на моем пути.

Я и сегодня люблю встречаться с молодыми. Рад был не так давно, осенью, принять участие в посвящении молодых специалистов в нефтяники. Я всегда любил работать с молодежью, ведь их чему научишь, такими они и будут. В каждом важно увидеть его особенности – выйдет из него производственник или это кабинетный работник?

- Евгений Васильевич, есть ли среди нефтяных профессий особо важные, «голубая кровь», так сказать?

- Нет, выделить нельзя. Все профессии нужны, все взаимосвязаны. Слесарь-ремонтник – нужен, оператор добычи – важен, сварщик – тут он, как родной, оператор по исследованию скважин – без него тоже не обойтись. Все в одной цепочке, один без другого не могут существовать. Все нефтяные специальности нужно уважать. Работа у нефтяников, по-прежнему, тяжелая. Но условия уже меняются в лучшую сторону. Я вот недавно был на Мыхпайском месторождении. Видел нефтяников в белой рубашке… Я вот ее никогда не носил, всегда - в робе. Мы на себе сушили спецовку, а если ее на ночь оставляли, то она стояла…

И что, например, меня удивляет – так это сколько бумаг нынче сопровождает процесс нефтедобычи. Когда мы начинали работать, у меня за голенищем сапога было два квитка - суточный рапорт и техника безопасности, хотя ответственности было не меньше.

- Евгений Васильевич, какие черты характера отличают нефтяников?

- Многое с той поры изменилось. Но люди сейчас приходят в нефтяную сферу не хуже. Конечно, трудности всегда сплачивают, сближают, настраивают человека на особый лад, закаляют характер. Как бы ни странно это ни казалось, трудности делают человека добрее и отзывчивее. Нефтяники – всегда были людьми особой закваски, и сегодня не потеряли своих самых лучших качеств.

- Евгений Васильевич, вы встречались с М. Горбачевым, Н. Рыжковым, В. Черномырдиным. Скажите, их визиты помогали нефтяникам решать проблемы производственные или проблемы Нижневартовска?

- Да, решали. Например, после визита Рыжкова, в Нижневартовске открыли пединститут. С такой просьбой к нему тогда обратились, и он помог. В 80-е годы, когда гремел Самотлор, многие любили сюда приезжать. Через каждые 5-10 дней приезжал первый заместитель А. Косыгина – Петр Щербина. Интересный был человек! Всегда узнавал нас – простых нефтяников. Здоровался. Мы конечно, от всех визитов высокопоставленных чиновников себя напряжено чувствовали. И вот однажды начальник НГДУ Николай Сергеев опоздал, приехал на промысел, а Щербина уже уехал. Начальник и спрашивает меня, что мол, говорил? А у меня здание на ДНС-2 было старое, обшарпанное, отвечаю: да сказал, чтобы вот эту «тюрьму» в порядок привели. Я-то пошутил, а он поверил. Рабочих прислали, здание в порядок привели. Мы тогда долго не знали, как сказать, что это была шутка…

Лично мне очень понравился при встрече Виктор Черномырдин. Тогда демократия только набирала силу, и он был очень искренний, живой, интересный собеседник. Переживал за дело.

До 1982 - 1983 года кого только у нас не было на Самотлоре! И космонавты, и артисты, и поэты. Абазинский, Алов, Филипченко, Рождественский, Скобликов и другие… Многие известные персоны считали обязательным посетить знаменитое месторождение, гремевшее на весь мир…

Из проекта "Я - нефтяник" Агентства нефтегазовой информации "Самотлор-экспресс".